КЛЮКВЕННЫЙ СОК | Петербургский театральный журнал (Официальный сайт)
Как известно, эта опера Пьетро Масканьи — один из двух главных (вместе с «Паяцами» Леонкавалло) образцов веризма, направления в искусстве конца XIX века, провозгласившего своим принципом натуралистически правдивое изображение жизни, как правило, низших классов. Собственно, сам термин — от итальянского vero: правда.
Однако спектакль режиссера ЮрияАлександрова демонстративно избегает какого бы то ни было жизнеподобия. Первый же дуэт поселянин Туридду с любовницей Лолой распевают, войдя в заднюю дверь зрительного зала и двигаясь по проходу к сцене. Вообще зал — роскошная изукрашенная причудливой лепниной и позолотой игрушка в особняке фон Дервиза, где располагается «Санкт—Петербургъ Опера», — задействован сполна. Например, Туридду и его возлюбленная Сантуцца в знаменитом дуэте (экстатическая ссора с проклятиями) бросаются на портал — прямо на его богатую отделку. Надо сказать, голоса (я слышал состав, где Туридду пел Евгений Наговицын, Сантуццу — Анна Буслидзе) звучали крупновато для камерного фондервизовского пространства и оркестр Александра Гойхмана был излишне громогласен.
Когда выносят статую Мадонны (действие происходит в пасхальное воскресенье), сопровождающие ее дети — церковные служки спускаются в зал и причащают зрителей печеньками — их откровенные парики не оставляют ни малейших иллюзий. Нам все время напоминают: вы в театре.
События, изображенные в новелле Джованни Верги, положенной в основу либретто, страшные, но не невероятные. Сицилийская деревня. Туридду любит Лолу, идет в армию, вернувшись, обнаруживает, что та вышла замуж за возчика Альфио. Туридду крутит с крестьянкой Сантуццей, но и с Лолой тоже, Сантуцца рассказывает Альфио об измене его жены, Альфио режет Туридду ножиком. В спектакле же, конечно, никакая не деревня. Художник Вячеслав Окунев проецирует на светлые стены, уходящие углом в глубину, фотографии домов в несколько этажей, внутренностей величественного собора с циклопических размеров распятием, огромного винного погреба. Черно—белые — что, зная неукротимое разноцветье других работ господина Окунева, пожалуй, и к лучшему.
Когда проекция гаснет — остаются лаконичные черные стулья с высокой спинкой и такие же столы под белой скатертью. Костюмы тоже сплошь черные, и дамский макияж выдержан в этом мрачном колорите.
И крестьяне — «крестьяне»: на стол ставят здоровенный усеченный конус, изображающий чан, где давят виноград, две тетеньки, задрав подолы, этот самый воображаемый виноград топчут, но хореография Надежды Калининой несомненно свидетельствует: перед нами стриптиз, не хватает разве что пилона. Тем более что внизу танцуют то же самое: девчата рьяно закидывают ноги парням на талию. Сие может означать только одно: в ночном клубе сегодня дают стрип—шоу «Сельская честь». Общей условности не нарушает даже присочиненная маленькая дочка Сантуццы — вопреки убеждению, что на сцене не может быть ничего органичнее зверей и детей. Потому что девочку, к примеру, моют в тазу — натурально, мочалками, но при этом она одета в длинную рубашку.
Зато монохромность нарушают, во—первых, красное платье Лолы и такой же розан — Софья Некрасова исхитряется петь, держа цветочек зубами.
Во—вторых, красное вино, которым герои в охотку плещут друг другу в лицо и просто поливают им окрестности. А в—третьих, едва раздается финальное: «Hanno ammazzato compare Turiddu!» («Туридду зарезали!»), Сантуцца хватает нож, общее смятение, когда она снова поворачивается к нам — лицо и шея залиты пунцовой жидкостью. Но не пугайтесь, это просто краска. Или клюквенный сок.
Журнал СТМ – Html View
Н.Е. Хомутинникова, Е.А. Дурново, Ю.В. Высельцева, Р.О. Горбатов
Ключевые слова: деформация глазницы; скулоорбитальный комплекс; посттравматическая деформация; энофтальм; реконструкция глазницы; лицевые имплантаты; цифровые технологии в лечении лицевых травм; трехмерное моделирование имплантатов.
Цель исследования — определить эффективность использования цифровых технологий у пациентов с посттравматическими деформациями скулоорбитального комплекса (СОК) путем сравнения результатов с традиционными методами хирургического лечения.
Материалы и методы. Обобщен опыт хирургического лечения 231 пострадавшего с повреждениями СОК на клинических базах Приволжского исследовательского медицинского университета (Н. Новгород) в 2011–2019 гг. С посттравматической деформацией СОК пролечено 44,2% (102/231) пациентов, в том числе с посттравматическими дефектами и деформациями нижней стенки глазницы — 38,2% (39/102).
На основании клинико-рентгенологического планирования операций было выделено две группы исследуемых: в 1-ю группу вошли пациенты, которым не выполнялось виртуальное планирование операции, — 54,9% (56/102) случаев, во 2-ю группу — пациенты, которым виртуальное планирование проводилось (45,1% (46/102) случаев). 22 и 17 пациентов были с деформациями глазниц — в 1-й и 2-й группах соответственно.
Результаты. Оптимальное восстановление анатомии СОК у пациентов 1-й группы отмечено в 75% (42/56) случаев, у пациентов 2-й группы — в 93,5% (43/46) случаев.
При реконструкции нижней стенки глазницы у пациентов 1-й группы были достигнуты успешные результаты в 68,2% (15/22) случаев, во 2-й группе — в 88,2% (15/17), в остальных случаях отмечены различные осложнения.
На основании анализа результатов хирургического лечения разработан персонифицированный подход к изготовлению имплантатов скуловой кости и нижней стенки глазницы с помощью технологий компьютерного моделирования и 3D-печати.
Заключение. Применение цифровых технологий в хирургическом лечении посттравматических деформаций СОК в отличие от использования традиционных методик позволяет избежать проблемных вопросов позиционирования имплантата и развития осложнений при реконструкции, значительно снизить травматичность операции и ускорить реабилитацию пациентов.
Введение
Одной из главных задач хирурга, выполняющего операции на средней зоне лица, является повышение эффективности лечения и улучшение качества жизни пациента после перенесенной травмы.
При переломах глазницы происходит нарушение ее анатомии и физиологии, в результате чего в раннем посттравматическом периоде развиваются офтальмологические и неврологические расстройства (деформация и изменение объема глазницы, диплопия, ограничение подвижности глаза, потеря или нарушение зрения, гипостезия по ходу подглазничного нерва).
До настоящего времени не разработан оптимальный алгоритм лечения пациентов с переломами и деформациями СОК: применяются различные оперативные доступы и методики, используются разнообразные материалы и имплантаты для реконструкции скуловой кости и нижней стенки глазницы [5, 7–9]. «Золотым стандартом» хирургического лечения повреждений скуловой кости и стенок глазницы по-прежнему является применение аутокости, а также широко используются металлические пластины или сетка и полимерные имплантаты [2, 3, 8–12]. Все это относится к традиционным (классическим) хирургическим методам лечения пациентов с травмой скулоглазничного комплекса, которые имеют свои достоинства и недостатки. К недостаткам следует отнести увеличение длительности операции при заборе аутокости или интраоперационном моделировании металлических и полимерных протезов; резорбцию аутокости; гипер- или гипокоррекцию скуловой зоны; сохранение гипофтальма или энофтальма; атрофию орбитальной клетчатки; развитие металлоза или прорезывание титановых имплантатов; сохранение функциональных и косметических проблем [3, 6, 12–14].
Первое десятилетие XXI в. характеризуется активным внедрением цифровых технологий в работу челюстно-лицевых хирургов. Прежде всего это связано с появлением новых методов компьютерного моделирования, повышением доступности и снижением стоимости оборудования для визуализации данных КТ и МРТ, развитием аддитивного производства индивидуальных имплантатов с использованием 3D-печати для восстановления анатомии костных структур лицевого скелета [3, 15–18]. Тщательная предоперационная подготовка пациента, виртуальное планирование вмешательства, изготовление персонифицированных имплантатов позволяют выполнять реконструктивно-пластические операции на скулоглазничном комплексе с применением минимально-инвазивных технологий [17, 18].
Цель исследования — определить эффективность использования цифровых технологий у пациентов с посттравматическими деформациями скулоорбитального комплекса путем сравнения результатов с традиционными методами хирургического лечения.
Материалы и методы
Обобщен опыт хирургического лечения 231 пострадавшего с повреждениями СОК на клинических базах кафедры хирургической стоматологии и челюстно-лицевой хирургии с курсом пластической хирургии Приволжского исследовательского медицинского университета (Н. Новгород) в 2011–2019 гг.: в Университетской клинике, в отделениях челюстно-лицевой хирургии Нижегородской областной клинической больницы им. Н.А. Семашко и клинической больницы №3 Приволжского окружного медицинского центра ФМБА России. Средний возраст пациентов составил 33,6 года (от 20 до 60 лет). Среди них было 80% (188/231) мужчин и 20% (43/231) женщин. Письменные согласия пациентов на использование данных и публикацию фотографий имеются в историях болезней.
Сроки хирургического лечения были разными: в 1-е сутки после травмы прооперированы 1,7% (4/231) пациентов, с 7-х по 14-е сутки — 19,5% (45/231), с 15-х по 30-е сутки — 33,8% (78/231), через 1–2 мес — 27,3% (63/231), спустя 4 мес — 12,5% (29/231), через 6 мес — 4,3% (10/231) больных.
Всем пациентам проводили стандартное клиническое обследование и мультиспиральную компьютерную томографию (МСКТ) черепа в аксиальной, сагиттальной и фронтальной плоскостях с построением 3D КТ-моделей до и после операции. Врачом-офтальмологом выполнялось обследование пациентов до и после операции: через 1, 3 и 6 мес, которое включало визометрию, тонометрию, офтальмоскопию и биомикроскопию. Аксиальное положение глаза в орбите (эно- или экзофтальм) определяли с помощью экзофтальмометра Hertel (Inami, Япония). Гипофтальм оценивали относительно горизонтальной линии, проходящей через центр зрачка здорового глаза. С помощью сферопериметра Гольдмана определяли характер и размер зоны бинокулярного двоения [3].
Классические операции по устранению посттравматической деформации скуловой области (остеотомия и остеосинтез) выполнены в 85,3% (87/102) случаев, в 14,7% (15/102) проводили только контурную пластику скуловой области имплантатами и реконструкцию нижней стенки глазницы. При посттравматических дефектах и деформациях орбиты для реконструкции глазницы использовали в 38,4% (15/39) случаев полимерные имплантаты «Реперен» (Россия), в 30,8% (12/39) случаев — металлические имплантаты «Конмет» (Россия) и также в 30,8% (12/39) случаев — имплантаты Synthes (Швейцария) стандартных типоразмеров [12–14, 16].
Для оценки роли рентгенологического планирования операций по устранению посттравматической деформации СОК было сформировано две группы пациентов. В 1-й группе (54,9% (56/102) случаев) виртуальное планирование операции не выполняли.
Во 2-ю группу (45,1% (46/102) случаев) вошли пациенты, которым проводили виртуальное планирование операции. 22 и 17 пациентов были с деформациями глазниц — в 1-й и 2-й группах соответственно.
Виртуальное планирование проводили с использованием многоплоскостных реформаций КТ-изображений и построением трехмерных реконструкций. Мы изучали характер посттравматической деформации СОК: определяли степень смещения костных структур и размер костного дефекта нижней стенки глазницы; выявляли сопутствующие изменения в орбите; измеряли линейные размеры поврежденной и неповрежденной глазниц; оценивали степень смещения глазного яблока; определяли оптимальное положение будущего имплантата.
В послеоперационном периоде всем пациентам назначали стандартное медикаментозное лечение. Швы снимали на 5–7-е сутки после операции. Контрольный осмотр осуществляли через 1, 3, 6 мес и 1, 3 года, 5 лет после операции.
Статистическая обработка цифрового материала результатов исследования была проведена с использованием программы Microsoft Office Excel 2010, пакета программ Statistica 10.
0 (StatSoft, Inc.) в соответствии с общепринятыми современными методами статистического анализа. Непараметрический метод — тест Манна–Уитни (U) для несвязанных групп — использовали в тех случаях, когда значения анализируемых данных не соответствовали нормальному закону распределения.
Результаты и обсуждение
На основании проведенного анализа результатов хирургического лечения 231 пациента с повреждениями скулоглазничного комплекса была выделена группа больных (n=102), которым требовалось хирургическое лечение по поводу посттравматической деформации СОК, из них 39 человек нуждались в реконструкции нижней стенки глазницы. Оценка результатов хирургического лечения у пациентов с посттравматической деформацией проводилась на основании клинико-рентгенологических данных и анализа послеоперационных осложнений.
Оптимальное восстановление анатомии СОК отмечено у 75,0% (42/56) пациентов 1-й группы (без виртуального планирования операции) и у 93,5% (43/46) пациентов 2-й группы (рис.
1–4). После реконструкции нижней стенки глазницы успешные результаты были у 68,2% (15/22) пациентов 1-й группы и у 88,2% (15/17) — 2-й группы, в остальных случаях отмечены различные осложнения.
|
Рис. 1. Пациент К. Посттравматическая деформация левого скулоорбитального комплекса, выраженный гипо- и энофтальм слева:
а — до операции; б — после хирургического лечения |
|
Рис. 2. Пациент К. 3D КТ-реконструкция черепа:
а — до операции; б — после операции (на нижнюю стенку левой глазницы и нижнеглазничный край, частично — на тело скуловой кости установлен титановый сетчатый имплантат) |
Рис. 3. Пациент К. МСКТ черепа до операции (фронтальный, аксиальный и сагиттальный срезы)
|
| Рис. 4. Пациент К. МСКТ черепа после операции (визуализируется титановый имплантат на фронтальном, аксиальном и сагиттальном срезах) |
В отдаленном послеоперационном периоде у 3 из 22 пациентов 1-й группы отмечены гипофтальм и энофтальм (3–4 мм) и у 1 человека — гипофтальм (5 мм). При анализе МСКТ глазниц этих пациентов обнаружено пролабирование дистального края имплантата в сторону верхнечелюстной пазухи, что явилось причиной повторной операции.
У 1 из 17 пациентов 2-й группы отмечен гипофтальм и энофтальм (3–4 мм) в отдаленном периоде, что также обусловило повторную операцию. Энофтальм в пределах 1–2 мм не причинял дискомфорта пациентам обеих групп, хирургического лечения не проводилось.
Через 3 мес после вмешательства диплопия сохранялась у 4 из 22 пациентов 1-й группы и у 2 из 17 пациентов 2-й группы. Восстановление бинокулярного зрения у них продолжалось до 6 мес, что было связано с характером травмы и сроками хирургического лечения.
Степень выраженности гипофтальма и энофтальма различной степени представлена у пациентов с посттравматической деформацией глазницы (см. таблицу).
|
Распределение пациентов по степени выраженности смещения глазного яблока до и после операции |
При анализе отдаленных результатов лечения нами не отмечено воспалительных изменений вокруг имплантатов, а также потери зрения. Гиперофтальм наблюдался у 1 из 22 пациентов 1-й группы и у 1 из 17 пациентов 2-й группы, причем это были пациенты с выраженным посттравматическим гипофтальмом и энофтальмом.
Во время операции у них проводилась умеренная гиперкоррекция по вертикали металлическими имплантатами с целью стабилизации положения глазного яблока в отдаленном периоде. Нормализация положения глаза по вертикали у пациентов произошла через 3 мес после реабилитации.
Смещение имплантата отмечено у 2 пациентов из 1-й группы спустя 6 мес после операции. Данное осложнение было обусловлено наличием обширного дефекта нижней стенки орбиты, рубцовыми изменениями орбитальной клетчатки и смещением полимерного имплантата вследствие рубцевания тканей в верхнечелюстную пазуху. Пациентам потребовалось повторное хирургическое вмешательство в связи с развитием прогрессирующей диплопии. Анализ причин смещения имплантата показал погрешности в планировании операции и в выборе видов и размеров имплантата, который не обеспечил достаточного перекрытия костного дефекта и жесткости опоры в дистальной зоне. Смещения имплантатов в сторону нижнего века не отмечено, так как все используемые полимерные и металлические конструкции стабильно фиксировались микровинтами к подлежащей кости.
В нашем исследовании усовершенствована методика анализа диагностических изображений при лучевом обследовании пациентов с травмой и разработан персонифицированный подход к изготовлению имплантатов. На практике технология была апробирована пока у 2 пациентов с выраженной посттравматической деформацией СОК, обусловленной смещением отломков и наличием обширных костных дефектов нижней стенки глазницы. Оперативное вмешательство выполнено с использованием двух индивидуальных имплантатов скуловой кости и нижней стенки глазницы, изготовленных с помощью технологий компьютерного моделирования и 3D-печати.
Применение стандартных имплантатов у данных пациентов было сопряжено с высоким риском их прецизионного несоответствия объемным параметрам костных дефектов; выраженного смещения отломков и деформации, обусловленной давностью травмы; возможной потери коррекции в послеоперационном периоде; сохранения диплопии и энофтальма (рис.
5).
| Рис. 5. Пациент Н. МСКТ черепа до операции (фронтальный, аксиальный и сагиттальный срезы) |
Для планирования хирургической реконструкции скулоглазничного комплекса были использованы современные цифровые технологии, позволяющие вычислить размеры дефектов и деформаций, рассчитать их объемные параметры и определить форму будущих имплантатов:
на первом этапе по данным МСКТ головы пациента в программном обеспечении 3D Slicer создавали компьютерную 3D-модель лицевого скелета;
на втором этапе в программном обеспечении Autodesk Meshmixer выполняли гибридное параметрическое моделирование, коррекцию деформации, замещение костных дефектов с использованием «зеркальной копии» неповрежденной контралатеральной стороны черепа;
на третьем этапе с целью последующего изготовления индивидуальных имплантатов были созданы их трехмерные модели и выполнена топологическая оптимизация (рис.
6).
| Рис. 6. Пациент Н. 3D КТ-реконструкция черепа. Этап компьютерного планирования операции и моделирования имплантатов |
Имплантат для реконструкции скуловой кости моделировали с учетом характера посттравматической деформации скуловой зоны, декомпрессии подглазничного нерва и с обязательным нанесением опорных пунктов для соединения с глазничным имплантатом. Его толщина в зависимости от зоны реконструкции варьировала от 0,1 до 0,8 мм. Имплантат для реконструкции нижней стенки глазницы полностью перекрывал дефект кости, опирался дистально на орбитальное возвышение и имел необходимую толщину для устранения энофтальма. Затем производили 3D-печать макета черепа и двух прототипов индивидуальных имплантатов. После этого с их помощью выполняли моделирование операции с использованием стандартного инструментария (рис. 7).
|
Рис. 7. Пациент Н. Этап моделирования операции с использованием макета черепа пациента и двух прототипов индивидуальных имплантатов:
а — до установки прототипов индивидуальных имплантатов; б — после установки прототипов |
Далее на основе подготовленных прототипов индивидуальных имплантатов ф. «Экофлон» (С.-Петербург) были изготовлены имплантаты из политетрафторэтилена. При оперативном вмешательстве эти имплантаты фиксировали к подлежащим костным структурам титановыми микровинтами (рис. 8).
| Рис. 8. Пациент Н. Фрагмент операции. Установлено два полимерных имплантата: на нижнюю стенку правой глазницы и скуловую кость |
Послеоперационный период протекал без особенностей.
Все имплантаты хорошо интегрировались с тканями, нагноения и их отторжения не наблюдалось (рис. 9, 10).
| Рис. 9. Пациент Н. МСКТ черепа после операции. Визуализируется полимерный имплантат на нижней стенке правой глазницы |
| Рис. 10. Пациент Н. Компьютерная 3D-модель черепа после операции |
Использование в оперативном лечении пациентов цифровых технологий позволило оптимально устранить посттравматические деформации СОК, повысить точность реконструкции нижней стенки глазницы, снизить продолжительность вмешательства и его объем, получить прогнозируемый результат (рис. 11).
|
Рис. 11. Пациент Н. с посттравматической деформацией правого скулоорбитального комплекса:
а — до операции; б — через 1 мес после операции |
Заключение
Применение цифровых технологий в хирургическом лечении посттравматических деформаций скулоорбитального комплекса по сравнению с использованием традиционных методик позволяет избежать проблемных вопросов позиционирования имплантата и развития осложнений при реконструкции, значительно снизить травматичность операции и ускорить реабилитацию пациентов.
Финансирование исследования. Работа не получала финансовой поддержки.
Конфликт интересов отсутствует.
Литература
- Гундорова Р.А., Нероев В.В., Кашникова В.В. Травмы глаза. М: ГЭОТАР-Медиа; 2009.
- Дурново Е.А., Хомутинникова Н.Е., Мишина Н.В., Трофимов О.А. Особенности реконструкции стенок орбиты при лечении травматических повреждений лицевого скелета. Медицинский альманах 2013; 5(29): 159–161.
- Николаенко В.П., Астахов Ю.С. Орбитальные переломы. СПб: Эко-вектор; 2012; 436 с.
- Scolozzi P., Jacquier P., Courvoisier D.S. Can clinical findings predict orbital fractures and treatment decisions in patients with orbital trauma? Derivation of a simple clinical model. J Craniofac Surg 2017; 28(7): e661–e667, https://doi.org/10.1097/scs.0000000000003823.
- Ko M.J., Morris C.K., Kim J.W., Lad S.
P., Arrigo R.T., Lad E.M. Orbital fractures: national inpatient trends and complications. Ophthalmic Plast Reconstr Surg 2013; 29(4): 298–303, https://doi.org/10.1097/IOP.0b013e318295f91d. - Груша Я.О. Современные аспекты реконструктивной хирургии при травмах орбиты. Вестник офтальмологии 2014; 130(6): 50–55.
- Луцевич Е.Э., Альхумиди K. Современные аспекты диагностики и лечения переломов орбиты. Вестник офтальмологии 2013; 129(6): 89–95.
- Strong E.B. Orbital fractures: pathophysiology and implant materials for orbital reconstruction. Facial Plast Surg 2014; 30(5): 509–517, https://doi.org/10.1055/s-0034-1394099.
- Бакушев А.П., Сиволапов К.А. Хирургическое лечение пациентов с изолированными переломами стенок глазницы. Офтальмология 2015; 12(3): 48–52.
- Еолчиян C.А., Катаев М.Г., Карнаухова А.В. Устранение функциональных и эстетических нарушений при хирургическом лечении посттравматических дефектов и деформаций орбиты и периорбитальной области. Эстетическая медицина 2012; 11(4): 543–554.
- Митрошенков П.Н. Сравнительная оценка эффективности пластики тотальных и субтотальных дефектов верхней и средней зон лица с использованием перфорированных экранов из титана и костных аутотрансплантатов. Анналы пластической, реконструктивной и эстетической хирургии 2007; 4: 32–45.
- Хомутинникова Н.Е., Дурново Е.А., Мишина Н.В., Высельцева Ю.В. Ближайшие и отдаленные результаты лечения пациентов с переломами нижней стенки орбиты. Стоматология 2018; 97(5): 54–58, https://doi.org/10.17116/stomat20189705154.
- Clauser L., Galiè M., Pagliaro F., Tieghi R. Posttraumatic enophthalmos: etiology, principles of reconstruction, and correction. J Craniofac Surg 2008; 19(2): 351–359, https://doi.org/10.1097/SCS.0b013e3180534361.
- Груша О.В., Груша Я.О. 500 пластик орбиты: анализ осложнений. Вестник офтальмологии 2006; 122(1): 22–24.
- Лежнев Д.А., Давыдов Д.В., Костенко Д.И. Возможности современных томографических технологий в диагностике травм и посттравматических деформаций средней зоны лица. Вестник рентгенологии и радиологии 2013; 5: 005-008.
- Селезнев В.А, Буцан С.Б., Йигиталиев Ш.Н., Хохлачев С.Б., Ходячий А.Е., Черненький М.М. Виртуальное планирование костно-реконструктивных операций глазницы. Российский электронный журнал лучевой диагностики 2018; 8(3): 128–148.
- Карякин Н.Н., Горбатов Р.О. 3D-печать в медицине. М: ГЭОТАР-Медиа; 2019; 240 с., https://doi.org/10.33029/9704-5163-2-PRI-2019-1-240.
- Хассан М.А., Ховрин А.А., Митрошенков П.Н., Кантемиров О.И., Щербовских А.Е. Трехмерное моделирование рентгенологического изображения лицевого скелета в реконструктивной хирургии дефектов лица. Голова и шея 2017; 1: 13–17.
P., Arrigo R.T., Lad E.M. Orbital fractures: national inpatient trends and complications. Ophthalmic Plast Reconstr Surg 2013; 29(4): 298–303, https://doi.org/10.1097/IOP.0b013e318295f91d.
Эстетическая медицина 2012; 11(4): 543–554.
Вестник рентгенологии и радиологии 2013; 5: 005-008.JUICE
DFP Leaderboard
DFP Out of Page
DFP Billboard
Избранные статьи
- Последний
- Избранное
Новости
DPM очень хочет изучить лечебные свойства этих растений.
Новости
Инцидент произошел 2 ночи назад
Функции
«Несколько дней он был бледен от страха».
Фильмы и ТВ
Талант передается по наследству.
Новости
У вас есть 5 дней, чтобы забронировать!
Новости
Впереди больше пробок…
Функции
Нас заставляли учить этому в школе!
Новости
Впереди блокпост.
Новости
Чего она не может?
Фильмы и ТВ
Остерегайтесь Бугимена.
Функции
«Разве вы не видели, как мы вас ждали?»
Функции
Она была найдена обнаженной, связанной и с кляпом во рту.
Функции
Утверждалось, что его дядя напал на него и пытал его.
Функции
Редкие орхидеи, известняковые скалы и скрытые долины…
Последнее слово
Аборты в Малайзии как никогда распространены. Но знаете, что еще?
Аниме
Как обычно, еще одна жемчужина из Японии…
Функции
Здесь действительно есть привидения?
Музыка
Мы знали, что они тупые
Мода
Шелк ручной работы и вязаная пенька!
Функции
Сколько порно ты смотришь?
Clean Juice, Тим Тебоу и начало целеустремленного роста
Лэндон Эклз начинает рассказ о происхождении Clean Juice, когда Тим Тебоу вмешивается.
«Если она не дала [еду] одному из ваших 19 детей, зачем вам это делать?» — шутит он, ссылаясь на ранний ориентир бренда — продавать продукт Лэндону и его жене Кэт было бы удобно, если бы они отдали своих детей (на самом деле их пятеро). Однако взаимопонимание между Тебоу, 6 футов 3 дюйма, бывшим победителем Heisman Trophy, и дуэтом мужа и жены, стоящим за одной из самых быстрорастущих франшиз страны, очевидна. И это отношения, которые начались так же, как Clean Juice в 2014 году, когда он дебютировал в Хантерсвилле, Северная Каролина, — с точки зрения более широкой, чем рентабельность инвестиций.
Clean Juice открывал магазин в Нокати, запланированном районе, расположенном в северной части округа Сент-Джонс, Флорида, в нескольких минутах от того места, где Тебоу выиграл футбольный титул штата в средней школе Низа. Тебоу пробовал соки и продукты и попросил встретиться с начальством.
«И когда Тебоу говорит это, ты уходишь», — вспоминает Лэндон.
Эклз прилетел вниз и встретился с Тебоу и его женой Деми-Ли.
Лэндон говорит, что они не говорили о делах «месяцами». В основном это был разговор о влиянии инициативы Tebow’s Quarters 4 Kids и поиске синергии. В течение трех часов, добавляет Тебоу, они говорили о служении, упражнениях и даже о джиу-джитсу.
Однако это не значит, что мозг Тебоу не кипел. «Я начал понимать предысторию всего продукта [Clean Juice рекламирует себя как первую и единственную в стране франшизу органических соков и продуктов питания, сертифицированную Министерством сельского хозяйства США]», — говорит Тебоу. «С 15 лет я был так сосредоточен на здоровье. Я верю в управление этим. Я считаю, что то, что мы вкладываем в свое тело, либо дает нам жизнь, либо забирает ее. И я имею в виду, что это требует внимания, требует энергии, или мы теряем ее из-за этого … Если мы действительно хотим жить полной жизнью и лучше, давайте дадим себе питательные вещества, чтобы действительно сделать это ».
В августе 2021 года Clean Juice представила Tebow в качестве официального представителя бренда и приступила к активациям.
Это включало социальные сети, Интернет, материалы для точек продаж, разработку продукта (у Тебоу была собственная кураторская еда) и первый национальный телевизионный ролик компании.
«Начали с рукопожатия и постепенно перешли к партнерству», — говорит Тебоу.
Компания Clean Juice назвала это партнерство катализатором следующего этапа своего роста. Или, как выразился Тебоу, помогая «сделать это имя нарицательным в бизнесе органических продуктов питания и напитков».
Сеть открыла семь магазинов во втором квартале этого года и предоставила дополнительные 13 единиц франшизам, открывающим новые магазины. Таким образом, общее количество точек Clean Juice в системе компании достигло 203, из них 127 открыто и 76 находятся в разработке по состоянию на сентябрь. Продажи в одном и том же магазине выросли на 3 процента по сравнению с прошлым годом, а общий процент посетителей вырос более чем на 9 процентов по сравнению со вторым кварталом 2021 года. Clean Juice взломал Inc.